Сходила на «Голос монстра». Редкий в моей практике случай, когда трейлер сыграл против фильма: если бы не положительные отзывы, то никуда бы я не собралась… Уж очень плоским показался трейлер по сравнению с книгой и иллюстрациями, не хотела портить себе впечатление. Впрочем, это лирика. А на самом деле фильм оказался ничуть не хуже, а где-то даже лучше оригинальной истории.

История же до безобразия проста: мальчик должен смириться с предстоящей смертью матери, в этом ему помогает монстр, рассказывающий истории, в которых белое – не всегда белое, а ведьмы порой заслуживают новой жизни в городке у моря. Причем монстр может быть как тенью самого мальчика, так и Зеленым Человеком, это не так и важно. У мальчика есть папа, живущий в Америке и занятый новой семьей, бабушка, сдержанная, «застегнутая на все пуговицы»… А на самом деле нет ничего, мальчик становится невидимкой, его беда, словно меловой круг, отделяет его от сверстников и от всего на свете.

Говорить, что об этом фильме, что о книге для меня как повторять, что дважды два – четыре. Нужно один раз убедиться в этом, принять как факт, заучить и жить дальше. Но то, что кажется таким простым и верным сейчас, таким было не всегда. И я бы очень хотела прочитать эту книгу или увидеть кино не в свои 28, а лет на 10 раньше. Но и сейчас я вышла из зала зареванная и с разболевшейся из-за слез головой. То, чему учит монстр, наверное, не является универсальной истиной, но для меня значит очень многое. Древний тис не может излечить мать Коннора, он и не за этим пришел, он был призван, чтобы исцелить самого Коннора. (И какой же прекрасный монстр получился в фильме!)


Видимо, моя очередь рассказать правдивую историю.Видимо, моя очередь рассказать правдивую историю.

Мой отец умер за три дня до моего тринадцатилетия. Это была внезапная смерть, история не об этом. Но после смерти отца что-то внутри матери окончательно сломалось. До моего поступления в университет ей становилось то лучше, то хуже. «Хуже» чаще всего заканчивалось в Богородском, местном сумасшедшем доме. После того, как я закончила школу, становилось все хуже и хуже. Я сбегала жить к подруге, я пыталась следить за матерью и иногда верила, что все станет как раньше. Сиделка, приставленная к ней очевидно не справлялась, мать могла в сорочке и пальто уйти в кафе, чтобы съесть бизнес-ланч. Я расплачивалась по долгам, в глаза соседям смотреть стало стыдно. Большая часть знакомых исчезла, оставшиеся тихими голосами спрашивали «как дела». Где-то через полтора года я согласилась на то, чтобы постоянным местом жительства матери стал психоневрологический интернат. Там кошмарно, народ. Иногда я привозила ей блок сигарет, покупала печенье и сок. Она очень жадно и неопрятно ела. В последние месяцы я уже не приходила, только за день до смерти – попрощаться. Ну и раз завезла лекарства. У матери был рак, обнаружили поздно. Кажется, она спала, или просто не заметила нас с братом.

История же такая. Как-то раз я приехала в интернат, мать вышла в холл. Она, всегда следившая за собой, выглядела кошмарно в ситцевом заношенном халате. Подстриженные под машинку волосы, выпавший передний мост… Я бодро рассказывала, что творится у меня в жизни. А мне было хорошо, я училась, начала работать в Оптимуме, отчаянно влюбилась и уже начала встречаться с М. Я начала плакать, потому что невозможно вот так, между двумя жизнями. И мама гладила меня по волосам и успокаивала. Знаете, она была «в себе». Я бы хотела, чтобы в ней не осталось ничего от моей матери, но оно все равно было, болезнь стерла не всю личность. И я действительно хотела, чтобы это закончилось.

«Голос монстра» и говорит об этом: о тайном желании выпустить руку, дать человеку упасть. И о том, что уже отпустив, можно сидеть рядом и просто держать за руку.

"Конор крепче обнял маму.
Теперь, когда он крепко держал ее, он наконец мог позволить ей уйти".