ИСТОРИЯ ЧЕТВЕРТАЯ, в которой Соль теряет работу и находит дракона.
Свежие прорези жабр над ключицами сильно саднили. Мир был окрашен золотым и зеленым, в цвета моря и полуденного солнца. Соль легко пробиралась сквозь заросли водорослей, с досадой встряхивая головой, когда волосы в очередной раз цеплялись за некстати подвернувшийся коралл. Под водой ощущалось биение морского сердца, в одном ритме с ним пульсировали прозрачные купола медуз и каждая травинка на дне. Вдох. Волна набегала на берег. Выыыдох. Откатывалась назад, таща за собой мелкую гальку. Рраз и два. Соль невольно замедлила свои движения, приноравливаясь к заданному ритму. Вдох. Выдох.
Вдох. Она захлебнулась морозным воздухом и припустила бежать еще быстрее, прижимая к груди теплую буханку. Это была ее старая игра: сохранить тепло и запах хлеба, пока добежишь до дома. Выдох. Мир опрокинулся с ног на голову, качели достигли высшей точки, и девочка завизжала от восторга: впервые ей удалось взлететь так высоко.
Она знала, что ей надо спешить, но вода замедляла движения, даже мысли текли неспешно, и постепенно забывалось: куда и зачем ей надо спешить?
читать дальшеСоль возвращалась к себе. Сны рассыпались цветной мозаикой под ее ногами, вспыхивали и гасли разноцветными искрами над ее головой, сменяли друг друга, создавая причудливые лабиринты. Соль возвращалась к себе. Она сумела безошибочно узнать небольшую комнату с разложенным диваном и прорваться сквозь яркие видения к привычной реальности.
Было рано. Соль с удовольствием забралась под горячий душ. Она все еще возвращалась, по дороге собирая пожухшие листья снов, лишенные недавней красоты и жизни.
Собиралась на работу не спеша: долго решала, какой чай заварить, намечала, что из продуктов надо купить в магазине (договорилась сама с собой на твороге и фасоли), с удовольствием подбирала одежду и собирала тетради (может, удастся поучить?). Но с самого утра начались странности, нелепые, и поэтому особенно обидные.
В соседнем дворе уже прогуливалась местная сумасшедшая, женщина с седыми волосами, собранными в аккуратный узел на затылке, и молодым лицом. Вместо того, чтобы как обычно оповестить Соль о близости судного дня («Я хотела вас обрадовать. Скоро наступит рай», - она всегда произносила «рай» с маленькой буквы), женщина встревожено прошептала:
- Колесо повернется. Послушайте, это очень важно, колесо скоро повернется. И Рингатутия вступит в свои права. Колесо, вы слышите? Слышите?
Соль метнулась в ближайшую подворотню, подальше от внимательного и слишком ясного взгляда сумасшедшей. Где-то внутри шевельнулись воспоминания, но Соль зажмурилась (не на самом деле, а «понарошку», отгоняя неприятные мысли).
Снег все еще не выпал, старый асфальт выставлял напоказ свои трещины. Сквозь них прорастала трава, обманутая близостью теплотрассы. Соль успела порадоваться, что нет грязи (а почему собственно ты ждала, что будет сыро? Еще специально сменила новые сапоги на разношенные кеды).
Несколько раз на нее натыкались люди, пара полупустых маршруток проехала мимо, словно не видя стоящую на остановке девушку. Но Соль почти не заметила этих странностей, занятая спором с самой собой. «Ну вот же, я видела сны. Что в этом странного? Все люди их видят». «Все, кроме тебя. Ты не видишь». Никак не удавалось перескочить «на другую волну», и почему-то от этих мыслей становилось тревожно. Откуда они только взялись? Соль заставила себя прокрутить в голове вчерашний день: как она засиделась над историей болезни, как на ночь глядя знакомая сиделка выгнала ее из ординаторской и одолжила денег на такси. Но что-то было не так. Под свежими воспоминаниями скрывалось что-то еще.
(Тик-так, дом, звон. Под форпостом спит дракон).
Еще только войдя в здание клиники, Соль поймала на себе несколько странных взглядов. Ее одногруппница, тоже интерн, поймав Соль за локоть, смущенным шепотком сказала, что ту ждет зав. отделением.
- Да ты не раздевайся, иди прямо так, - подталкивала подруга.
Соль послушалась, только стянула с головы шапку и расстегнула верхнюю пуговицу на пальто.
- Вы хотели меня видеть?
Кабинет был слишком тесным, и Соль стало неуютно. Она остановилась было на пороге, но заведующая рукой указала на стул. Пришлось зайти.
- Все в порядке?
Соль удивленно поморгала.
- Да, спасибо. Все прекрасно. Вам передали историю болезни Масленникова?
- Передали… Где ты была? Ты пропустила два своих дежурства.
- Как? Я же вчера… - Соль умолкла, пытаясь сообразить в чем дело. – Вы о прошлой неделе? Но я же предупреждала, меня должны были подменить.
- Я об этой неделе. Что с тобой происходит? Я считала тебя лучшим ординатором, и вдруг ты пропадаешь на три дня, никого не предупредив. Ты заболела? Сложности в семье? – И заведующая, и Соль прекрасно знали, что никакой семьи, а значит и связанных с ней трудностей, нет.
Соль посмотрела в окно, все-таки кабинет был слишком тесным.
- Ты меня слышишь?
- Аа, да… я…
Вдоль забора крался огромный кот.
- Так как ты объяснишь… - Договорить заведующая не успела, удивленная поведением Соль. Та замерла на стуле, часто дыша и разглядывая одну точку за окном, потом резко вскочила и уставилась на свою тень, распластавшуюся на бежевой стене.
- Простите… Я… Мне надо идти, я плохо себя чувствую, - выпалила Соль и выскочила из кабинета. Не зря говорят «не в то время, не в том месте». И кабинет заведующей отделением в психиатрической клинике явно был не тем местом, чтобы говорить о том, что она заметила внутри своей тени другую тень, более темную и подвижную.
Заходить в изолятор было бессмысленно: Соль и так знала, что три дня назад один из больных впал в кататонический ступор. Она же сама это и видела. Ворох ярких и таких правдоподобных воспоминаний рассыпался в пыль, обнажив то, что все это время пряталось где-то на глубине. Но все-таки стоило спросить, и девушка вернулась в кабинет. Заведующая недоуменно уставилась на нее, словно пытаясь сообразить, кто же это ворвался к ней. Прошло несколько секунд.
- А, - с облегчением вздохнула женщина, - вот и ты. Куда ты пропала? Все в порядке?
Соль попятилась.
Она пробежала по коридору, больше не обращая внимания на странные взгляды. В этот раз вспоминать было проще, сказывался опыт прошлой встречи с герцогом. Теперь перед глазами Соль одна за другой сменялись картины: открытая дверь, красные ботинки и гибкие тени лиан, пляшущие на стенах.
- Ты понимаешь, дети ведь на самом деле очень много знают, - сказал тогда герцог. – Но они вечно все путают. Под кроватью нет никаких монстров.
И потом он сказал, что под кроватью - самое безопасное место на свете.
Соль заметила сиделку, которой была должна за такси, и притормозила.
- Добрый день.
На этот раз ее словно и не услышали. Соль потормошила знакомую за плечо.
- Добрый день.
- А простите. Посторонним нельзя находиться в здании в неприемные часы, вы можете все узнать на вахте. Вам надо спуститься на первый этаж вот по этой лестнице, - зачастила сиделка.
- Эй, это я, Соль. Антонина Ивановна, я вам деньги была должна. – Соль полезла в сумку.
Сиделка мигнула пару раз, извинилась и зашла в палату, кажется, напрочь забыв о «присутствии посторонних».
Тогда под кроватью герцог предложил ей крекеры и накричал шепотом, когда Соль отказалась от кошачьей еды. Она все-таки попробовала парочку, теперь это вспоминалось совершенно отчетливо. А вот что после? Стоило задуматься, как в голове раздавался шум прибоя. Вдох. Выдох. Кажется, герцог объяснял ей что-то про чужие сны, что только в них можно спрятаться, когда начинается прилив. Предположим. Но как она оказалась дома? Вдох. Солнце светило прямо в глаза, когда она, крепко вцепившись в качели, взлетала к самому небу. Выдох. Что еще она забыла?
Соль вышла на улицу. Торопиться не было смысла, она не знала, где искать герцога. Да и зачем ей потребовалось его искать, тоже было понятно не до конца. «Ты либо снишься, либо видишь сны». Соль помотала головой: все не то. Кажется, она становилась такой же незаметной, как герцог.
Вдоль дорожки для прогулок росла трава. Соль улыбнулась. Но даже с травой было что-то не так. Длинные гибкие стебли тихонько шевелились, хотя не было никакого ветра. Да и где вы видели серебряную траву? Соль потрогала искрящиеся на солнце стебельки. Почему-то ей казалось, что уж их-то, наверняка, трогать можно. Трава подрагивала от прикосновений и тянулась навстречу человеческим пальцам. Подняв взгляд, Соль снова увидела большого кота, которого заметила раньше. Конечно, теперь на кота он совершенно не был похож. И вообще, ни на кого не похож. У него было десять очень тонких и изящных лапок, на которых он быстро семенил по двору. Хвост у зверька тоже был. Короткий и, видимо, тяжелый, по крайней мере, этот самый хвост временами перевешивал, и тогда зверек на секунду терял равновесие, но, качнувшись всем телом и каким-то чудом удержавшись на лапах, продолжал свой путь, как ни в чем не бывало. Но самым замечательным в зверьке были глаза. Огромные… на пол-лица (Соль никак не могла сказать «морды»). Короче говоря, зверек совершенно не был похож на кота. Разве что… Соль задумалась. Усами, ресницами. У котов их называют вибриссы. В детстве она слышала, что если их остричь, то кот перестанет ориентироваться в пространстве, но так и не решилась на эксперимент. Так вот, у зверька эти ресницы-вибриссы были очень длинными и оканчивались небольшими шариками, светящимися голубым цветом.
Зверек быстро проскочил мимо Соль и посеменил дальше, девушка какое-то время зачарованно смотрела ему вслед, а потом бросилась вдогонку. Если уж падаешь в кроличью нору, то неплохо бы обзавестись собственным белым кроликом. Или котом. Или как еще можно это назвать. Бежать оказалось недалеко. Зверек обогнул здание клиники и остановился в дальнем углу у забора. Соль притаилась за крыльцом главного корпуса, изредка мимо проходили люди, но кинув на Соль удивленный взгляд, шли дальше. Зверек уселся на задние лапки с самым невозмутимым видом. Минут через 10 над забором возникла рыжеволосая голова, огляделась по сторонам и исчезла. А через пару секунд через забор (действительно, недостаточно высокий) перелез молодой парень. Зверек словно его и дожидался: немедленно встал и неторопливо пошел навстречу. Соль, не удержавшись, хихикнула. Парочка выглядела комично: неведомая зверушка и рыжий парень в персиковом женском пальто, явно сшитом в советскую эпоху, и высоких кроссовках. Впрочем, держались оба совершенно серьезно и даже чинно. Рыжий протянул руку зверьку, тот пару раз ткнулся в нее носом – поздоровались. После этого парень спокойно сел на землю, совершенно не заботясь о пальто, а зверек устроился рядом. С длинных ресничек в подставленные ладони Рыжего по капле стекал голубой свет. В какой-то момент Соль почувствовала, что у нее начинает двоиться зрение: когда у парня набралась полная пригоршня голубого света, показалось, что он держит в руках рыбные крекеры.
Соль решилась высунуться из укрытия, чтобы разглядеть происходящее получше. Но оказалось, что она успела отсидеть ногу, да так, что нога совершенно перестала ее слушаться. Девушка охнула и вывалилась на дорожку перед крыльцом.
Сразу же зверек и Рыжий поднялись со своих мест. Первый, смешно заваливаясь на бок, посеменил обратно во двор, а второй, быстро распихав крекеры по карманам, собрался перебраться через забор. Терять своего «белого кролика» Соль не собиралась.
- Эй, подождите. Стойте! – Она выбралась из укрытия и неуклюже побежала к забору, припадая на левую ногу. Соль остановилась, в отчаянии размахивая руками. – Подождите, прошу вас. Стойте!
Рыжий уселся верхом на заборе и дождался, пока Соль доковыляет до него.
- Чем могу быть полезен?
Вопрос оказался неожиданно сложным, и Соль задумалась. Рыжий устроился поудобнее и достал из кармана несколько крекеров.
- И все же?
Соль беспомощно всплеснула руками. Ситуация становилась все нелепее.
- А как вас зовут? – спросила Соль первое, пришедшее в голову.
- Пес. Это все? – И Пес сделал вид, что собирается спрыгнуть на другую сторону.
- Нет, нет. Извините. Я… понимаете… Вы понимаете, со мной происходит что-то странное.
Пес покивал:
- Допускаю. И что с того?
- Но что мне делать? – Соль начала торопиться. – У меня из жизни пропало три дня, кажется, меня выгнали с работы, про меня забывают. Маршрутки не останавливаются! – неожиданно пожаловалась она. Пес задумчиво жевал крекер.
- А я-то здесь при чем? Если пользуешься чужими снами, ничего удивительного, что теряешь время. Спроси у того типа, с которым водишься.
- У герцога?
Пес скривился.
- Ну, у того, долговязого. Я в его дела не лезу. – Он перекинул вторую ногу через забор, и теперь Соль приходилось обращаться к рыжему затылку.
- Пожалуйста, не уходите. Я не понимаю, что происходит. Вы что-то сказали про чужие сны. Что это?
Пес повернул голову и достал из кармана еще несколько крекеров.
- Вот это – чужие сны.
- Я такие уже видела! – почему-то обрадовалась Соль.
- Видела – не видела, ты их ела, - спокойно подытожил Пес. – Не знаю зачем, но идея довольно глупая.
- Но ты-то их ешь?
- Мне они нужны. Я только так и могу удержаться на спуске.
Соль встряхнула головой. Пес сказал эту тарабарщину как нечто само собой разумеющееся, но яснее, от этого не стало.
- А что это за спуск такой? Мне про него и герцог говорил.
- Спуск – это то, где мы находимся. – Пес задумался. – Какая теперь разница? Ты ела чужие сны, спуск забирает тебя себе, вот и все.
- Забирает? – Впервые за все время Соль стало страшно.
- Тебя же перестают замечать, так? – Пес оживился. – Точнее, тебя замечают и сразу забывают. Наверное, тебя еще видят те, кто хочет тебя увидеть. У тебя вообще есть такие люди?
- Преподаватели, коллеги, - перечислила Соль неуверенно.
- Их надолго не хватит. – Пес убрал крекеры обратно в карман и отвернулся. – Друзья или родственники больше подойдут. – Разговор для него потерял всякий интерес.
- Эй, стойте!
- Ну что еще?
- А что это за зверек был с вами?
- Зверек? А, ты про песочника. Песочник и был. Они собирают сны.
Соль совершенно запуталась, а Пес уже спрыгнул с забора и исчез из виду. И следующий вопрос «А мне что же делать?», так и повис в воздухе. Когда Соль удалось забраться на забор (с четвертой попытки), по ту сторону не было ни Пса, ни песочника.
Соль успела привыкнуть к своей жизни. Жизнь эта была спокойной и, может, не очень интересной. Но эта была именно та жизнь, которую Соль выбрала. В этом выборе не было ложного пафоса. Как-то утром Соль проснулась и подумала: «Ну и как же жить дальше?» И самым разумным ей показалось стать тем, кем она стала – студенткой, хорошисткой, потом интерном, рассудительной и разве что самую капельку рассеянной. И вот теперь такая привычная и уютная жизнь трещала по швам, как старая майка. В нее не помещались лишние двери, чужие сны, люди, про которых забываешь, стоит только отвернуться, десятиногие коты и ковбойские ботинки.
До дома Соль добрела пешком. Ключ подошел к двери, у квартиры не появились новые хозяева, и сама квартира не исчезла, хотя где-то в глубине души Соль этого опасалась. Она еще не знала, что входная дверь стала тускнеть, так же как и она сама. Соль поставила чайник на плиту и устроилась рядом на табуретке.
В голове стоял легкий звон. Соль помассировала виски. «Ты или снишься, или видишь сны», так сказал герцог. А Пес сказал, что она ела чужие сны (рыбные крекеры, это просто крекеры) и поэтому потеряла три дня. Тот странный кот (песочник) собирает чужие сны. Но получается теперь сама Соль становилась… Кем? Сном?
- Тик-так, клок-тон, все, что знала, станет сном, - пропела Соль и сама удивилась холодной отстраненности своего голоса. Не дожидаясь пока чайник засвистит, она плеснула в кружку воды и добавила пару ложек растворимого кофе. Банка с ним пряталась в шкафу «на всякий случай», Соль никогда не нарушала ритуал приготовления чая или кофе. Но сегодня ей было не до того.
Лишние двери, значит, они действительно есть. И герцог, и песочник. Она их видит (помнит) потому, что ей не снятся сны. А остальные… Как часто она слышала как знакомые говорят: «Дежа вю», «Я тут свой сон вспомнила…» Для всех остальных двери казались сном, некстати вспомнившимся посреди улицы. А Соль просто нечего было вспоминать.
И ведь истории о пропавшем времени ей были знакомы! Соль любила сказки о неосторожных людях, которые уходили в холмы танцевать с феями, а возвращались спустя много лет и узнавали, что их дети давно постарели. Кто знает, не ели ли они перед этим крекеры в форме рыбок? Теперь Соль вспомнила странное чувство во сне (вдох! Выдох…), где она пробиралась сквозь зеленую воду. Чувство, словно она выбирает между несколькими реальностями, и в одной из них засыпающую на ходу девушку усадила в такси добрая сиделка.
Соль вылила кофе в раковину, так и не выпив ни глотка, сполоснула кружку и аккуратно поставила ее на полку. Девушке не сиделось на месте. За окном смеркалось, а тени на стенах стали казаться чересчур гибкими. «Тик-так», - тихонько напевала Соль. Она решила прогуляться.
И она правда прогулялась, недалеко – до гаража рядом с домом. Стоявшая на крыше гаража дверь успела выцвести, превратиться в несколько неловко прочерченных в воздухе линий, но когда Соль подошла (точнее, спрыгнула с ветки дерева) к ней, дверь снова обрела реальность, а вместе с ней и трещины, покрывавшие слой старой краски. Соль повернула ручку (почему такая горячая? На улице похолодало) и, зажмурившись, шагнула вперед. На той стороне ее уже поджидал дракон.